Марина Барешенкова сейчас все сольные концерты играет в Особняке купца Носова около станции метро «Электрозаводская». Она словно сжилась с этим старинным деревянным домом-замком, где стоит такой же старинный и красивый немецкий рояль «Блютнер». Такая строгая, «дореволюционная» атмосфера очень важна для восприятия сложных, мятущихся и одновременно гармоничных песен Марины, возле которых невозможно представить себе жующую, праздно болтающую публику. Полная тишина и сосредоточенность – только такой зал может совпасть с этими предельно искренними песнями, где через запятую упоминаются философ Кьеркегор и группа Jethro Tull, где ведется откровенный разговор о любви и ее экзистенциальной потере, разговоры с Пушкиным и с небом.
«Носовские» концерты Марина традиционно играет в два отделения: сначала ей помогает тот самый рояль, а потом – тяжелое цифровое пианино «Курцвейл», которое она возит с собой на концерты из дому на машинах друзей. Высокий, легкий и струящийся голос Марины вступает с этими инструментами в разные сочетания, которым трудно подобрать аналог, настолько это свой отдельный и одновременно открытый всем ветрам мир. Поиск похожих ощущений заводит в музыкальные дебри: рядом с «рояльным» отделением может вдруг оказаться вокальный цикл Шумана «Любовь к поэту», а цифровые клавишные своими «фэнтезийными» звуками глокеншпиля и арфы побуждают вспомнить бесконечный тройной альбом Джоанны Ньюсом «Have One On Me». Но и эти далекие музыкальные аналогии все равно оказываются натянутыми... У Шумана поют поставленным академичным голосом, Джоанна пользует «кейтбушевскую» манеру, а голос Марины предельно естественен и чист. Как и ее тексты – не «придуманные», а «приходящие»… Поэтому оба отделения не разбегаются в космические разные миры, а остаются единым пространством песен-молитв, композиций-исповедей.
В конце первого отделения Марина обычно переходит от авторского творчества к «каверам и романсам». Там есть несколько «фишек», одна из них - «Моцарт» Окуджавы, который в фортепианном переложении вдруг превращается из бардовской песни в полноценное музыкальное произведение. С ним соседствует пара классических хитов – «Сомнение» Глинки и «Шотландская застольная» Бетховена, прославленная исполнением соответственно Шаляпина и Максима Дормидонтовича Михайлова, мэтров низкого мужского вокала. Высокий голос Марины по-разному переворачивает эти стандарты: в Глинке появляется женская пронзительность, а в Бетховене – хулиганство на уровне когнитивного диссонанса. Максим Дормидонтович, конечно, тоже балагурил в этой изначально хулиганской песне, но в программе Марины такой пассаж становится ложкой панка в бочке одухотворенного неоклассицизма.
На концерте был презентован DVD Марины с «нумерологическим» эффектом: 24.04.2015 можно было получить видеозапись события 25.04.2014, состоявшегося в том же Особняке Носова. Почти незаметная перестановка соседних цифр создавала эффект присутствия: гости концерта уехали чуть ли не с его же готовой хроникой. Те же стены, тот же рояль, тот же Курцвейл, тот же черный «галстук-бантик» на белой сорочке певицы… Частично изменилась только программа концерта: появилось много новых песен, а ряд старых перестал совпадать с нынешним внутренним самоощущением Марины. Хотя они всё равно остаются документами запечатленной реакции отдельно взятой духовной субстанции на минувшие космические колебания.
Наталья Орехова
01.34, 13.05.15, Сергей Гурьев
02.57, 13.05.15, Наталья Орехова
С аналитикой, особенно музыкальной, мне кажется, всегда дела обстоят непросто... В музыке слушателей - даже самых искушенных - захватывает (или не захватывает) эмоция, аналитические способности мозга увядают и становятся неважными... Так и остается тайной за семью печатями то, что именно за эмоцией стоит, сколько труда в это вложено, что именно переслушано ушами самого музыканта и пережито его душой...
Марина меняется от концерта к концерту - будто взрослеющее дитя - в самом что ни на есть метафизическом смысле этого слова... Так получилось, что жанр ее сочинений "мерцал" где-то между балладой и романсом... И вот наконец-то относительно недавно жанр был назван точно: мотет. Изысканность, утонченность и интеллектуальность - это о сочинениях Марины. К ним надо готовиться, как к любой серьезной музыке. К ним надо быть готовым. Это не авторская песня в привычном значении, спетая "мимо нот" под бряцание гитары, которой многое прощается за то, что она романтично "пахнет костром"...
Нет. Здесь все по-другому. Профессиональный инструментал. Очень красивый, убедительный, мощный. Шуман? Возможно... Джаз? Конечно! Выразительная речевая интонация. Очень высокая чистота исполнения, и, главное, чистота интонационная! Ах, как это редко случается!
А вот вам и пример своеобразного полифонизма, характерного для мотета: поэтический текст - как правило, свободный по дыханию, подчиняется - нет! не то слово! - он и есть часть прихотливой, но не ломкой, а наоборот - весьма волевой мелодии. Они будто одной звуковой природы, несмотря на разность исходных субстанций. Они равноценны и не могут жить друг без друга.
Все дело в выделке ткани) Так вот у Марины - ткань дорогая, а выделка - неповторимая. В прямом смысле - повторить трудно, почти невозможно, потому что за каждым сочинением чувствуется очень глубокое его переживание и осмысление. Марина - не стихийный исполнитель. У нее все продумано до мелочей - включая замечательно веселые, смешные и одновременно драматичные моменты, когда она ударяет об пол погремушкой с серебряными колокольцами или когда сметает на пол во вдохновенном порыве ноты с пюпитра... или когда вскидывает над инструментом руки после заключительного аккорда и, улыбаясь, наклоняется к чашке с теплым молоком. Это не случайности - это спектакль) надо сказать, очень необщий.
01.12, 14.05.15, Игорь Фёдорович
10.47, 14.05.15, Наталья Орехова
01.10, 15.05.15, Игорь Фёдорович
11.16, 15.05.15, Наталья Орехова
Марина - совсем другая история.
Да, действительно, слышать о Марине "жесткая и провокативная" как-то странно)) Тем не менее я по зрелом размышлении поняла, что это так. Жесткость Маринина - в ее отношении к ситуации. В общем-то, при всей любви и добросердечии по отношению к слушателям, для нее не так уж важно, есть ли они (я говорю о концертах, не о студийных записях, разумеется). Для нее первична музыка - она ей ПОРУЧЕНА - и никаких скидок в виде, например, упрощения музыкального материала или чего-то в этом роде, слушателям Марина не делает. Жестко и непреклонно!) Зато зал полон ГОТОВНОСТИ УСЛЫШАТЬ. Нет никого случайного. Парадокс? Ага! Но это так)
Провокативная: опять же - дело в отношении к зрителям) Марина НЕ ИЩЕТ их любви) И при этом, без заискивания, искренне их любит!) Ее "интермедии" между исполнением песен - с питьем теплого молока, смешками и улыбками, отчаянно-веселым киданием оземь погремушек и нот, строгими замечаниями по поводу отключения телефонов и паузами в ожидании тишины в зале и т.д. не могут не найти ответного отклика) Она ПРИТЯГИВАЕТ к себе, "не стараясь угодить" (говоря словами Окуджавы). И она, и слушатели оказываются на одной "небесной вертикали") Только Марина - впереди) а мы - за нею) Наверное, это и есть то, что отличает искусство от не-искусства...)
09.43, 16.05.15, Марина Барешенкова
01.20, 17.05.15, Наталья Орехова