Сейчас на краудфандинговом ресурсе "Планета.ру" идет сбор на запись студийного альбома Алексея Воронина и битбэнда «Воскресный Клуб» – «Свободное Время. Энциклопедия Романтика». Музыкальная стилистика – мелодический бит. Помочь можно здесь: https://planeta.ru/campaigns/svobodnoevremya

Юлия Теуникова (ЮТ): Насколько я понимаю, будущий альбом будет состоять из старых песен вперемешку с более новыми. Ты придерживался концепции построения альбома? Была идея внятного, связного повествования или это просто набор песен, подходящих по стилистике?

Алексей Воронин (АВ): Скорее это набор песен, написанных в разное время и по разным поводам. Исторически так сложилось. Когда создавалась группа, выбирал песни поразнообразней, чтобы коллективу было интересней играть. Даже не по смыслам подбирал, а чтобы были разноплановые вещи - в музыкальном отношении.

ЮТ: У тебя ведь вещей очень много написано и многое воплощено в студийные релизы. Это какой по счету твой альбом – сольный, групповой?

АВ: Сольных студийных альбомов записано то ли десять, то ли одиннадцать, я сам сбился со счета. А с группой – первый альбом. Правда, у нас был совместный проект с Эдиком Булгаковым, назвался Алексей СВ Project, когда мы записали альбом «Дети музыки Beatles» гитарным дуэтом, ритм-гитара и электрогитара в качестве соло.

ЮТ: Бывает так, что музыкант долгие годы вынашивает свой, особый саунд, какие-то вещи чисто музыкального характера, который он хочет реализовать… У тебя есть такие задачи?

АВ: Я для этого недостаточно музыкально образован. Долгое время я вынашивал саму идею создания группы классического рок-н-рольного формата - ритм, бас, соло и ударные. Мне всегда этого очень хотелось, но долгое время пазл как-то не складывался, а потом вдруг сложился. Что касается представлений о звуке, как именно должна звучать группа, в этом плане я ученик, причем первого класса. Постоянно учусь.

ЮТ: Это одна из самых приятных задач – обучаться саундпродюсированию собственных вещей. В твоей группе вещи аранжируются совместно, или есть тот, кто руководит процессом?

АВ: Все музыкальные идеи заложены в аккомпанементе моей гитары, который я стараюсь тщательно прорабатывать и ритмически, и аппликатурно. Аранжировка песни вырастает из моей гитарной партии, все строится на ней. Возможно, это немного ущербный формат для звучания группы, я это понимаю, но так есть. Впрочем, отдельные моменты в своей гитарной партии я меняю по ходу работы над песней с коллективом.

ЮТ: Насчет ущербности такого формата, кстати говоря, я не согласна. Это отдельный жанр - акустический формат рока. На Западе это называется singer-songwriter, и в нем известны многие, начиная с Боба Дилана и кончая Эдом Шираном…

АВ: Возможно, и не ущербный. Я тут с удивлением прочитал насчет Rolling Stones одну интересную вещь. Вот вроде бы классическая рок-н-рольная группа, в которой все должно в плане ритмики строиться вокруг барабанщика. И вдруг один из роллингов заявляет в каком-то интервью, что они - не классическая рок-н-рольная группа, потому что никогда не подстраивались под барабанщика, а скорее наоборот – Чарли Уотсон всегда подстраивался под гитару Кейта Ричардса. Для меня это было удивительно услышать…

ЮТ. У каждого музыканта, видимо, своя концепция, и Бог его знает, как оно происходит на самом деле. А ты вообще большое внимание уделяешь музыкальной составляющей песни, форме, или тексту? Что для тебя в песне первично? Ведь есть текстоцентричные авторы, есть музыкоцентричные. А есть те, кто придерживается принципа построения классической песни, чтобы и текст, и музыка работали на целое… К какому типу ты относишь себя?

АВ: Поначалу я был текстоцентричным автором. Но вот уже много лет как я уделяю огромное значение музыкальной форме. Сначала приходит какая-то музыкальная фраза или мысль, которая оформляется как первая поэтическая строчка. И после этого, прежде чем написать текст песни, я прорабатываю именно аккомпанемент, от первого звука до последнего, держа в голове первую строчку и не зная еще, получится ли песня, но стремясь к тому, чтобы в мелодии было музыкальное развитие.

ЮТ: Отвлечемся от процесса написания песен и перейдем к концертной деятельности. Я знаю, что ты участник проекта «Музыка в метро», и у тебя даже есть записки уличного музыканта, которые ты иногда выкладываешь на свою страничку в фейсбуке, и я их часто читаю… Расскажи, почему это для тебя важно – играть в метро, на улице?

АВ: Музыка в метро – хороший проект. Шел в него с большой неохотой, если честно. Увидел объявление о конкурсе в соцсети, подумал, что я этого, в общем-то, уже не хочу, но ради группы должен это сделать и подал заявку. Имея ввиду предстоящую запись альбома «Свободное Время», запуск краудфандинга на планетеру. Коля Подорольский – основной виновник, именно он предложил мне записать и выпустить альбом группы. Сначала я отказался, потому что не поверил, что это возможно. Когда Коля предложил во второй раз, я хорошо подумал и согласился. И после того как я сказал, что согласен на этот проект, то, как человек ответственный, я понимаю: чтобы собрать деньги надо же что-то делать - устраивать концерты, всемерно продвигать группу. Отправил заявку и неожиданно мы прошли.

ЮТ: А как это все происходило? Тебе позвонили?

АВ: Мне позвонили, пригласили на прослушивание. Назначили день, время, место – метро Выставочная, там музей метро.

ЮТ: Там было еще несколько групп?

АВ: Там целый конвейер был, черт-те что, сборная солянка. Какие-то трубачи хором трубили так, что хоть уши зажимай. Потом парень с гитарой пел «Я в весеннем лесу пил березовый сок» - хорошо пел, кстати говоря, хотя гитара – классическая русская дворовая. Скрипачей очень много было, гитаристов.

ЮТ: А судьи - кто? Кто сидел в жюри?

АВ: Не знаю. Какие-то молодые ребята, девчата, совершенно незнакомые. Нас остановили после второго куплета, и я думал, что мы не прошли. Про себя решил – ну, мол, как и ожидалось, кому в метро нужен авторский материл, нужна другая какая-то музыка. Но потом мне перезвонили, сообщив, что мы прошли.

ЮТ: Помнишь первое выступление в метро?

АВ: Конечно – на Маяковке, у бюста поэту. Было довольно волнительно. Особенно, когда подошла милиция и проверяла наши карточки музыкантов. Но в целом необычные ощущения и классные. И денежек можно собрать немного.

ЮТ: А это как - кидают в шапку?

АВ: В шапку, в чехол, в коробку – что поставишь. Вознаграждение на усмотрение слушателей. Так написано в правилах проекта и возле каждой площадки для музыкантов.

ЮТ: А потом ты стал выступать один?

АВ: Да. У музыкантов группы нечасто получалось выбраться – семья, работа. А тут приходится тратить много времени, а приходы по деньгам небольшие. И тогда я решил, что буду выступать один – рекламировать наши концерты, раздавать флаера, и как можно чаще – поставил себе такую задачу. Причем поначалу даже комбика не было, занимал у знакомых музыкантов - у Артема Белова, у Володи Рыжова.

ЮТ: А до этого проекта ты играл в метро? Или на улице?

АВ: Играл, но давно – в 1999 – 2001 году. И я не планировал возвращаться на улицу, мне этого не хотелось, если честно. Уже привык к более-менее комфортному звуку и обстановке. Играешь где-нибудь раз в месяц, вроде как, и хватает.

ЮТ: А что было потом?

АВ: Постепенно я втянулся и понял, как это важно – играть много. Исполнение от этого не замыливается, а наоборот – в технике игры появляется четкость, начинаешь думать о подаче. А потом начинаешь думать как ты двигаешься – это тоже важно. А потом снова возвращаешься к звукоизвлечению. Сейчас я в основном фиксируюсь даже не на гитаре, аккордах или правильном интонировании, а на дыхании…

ЮТ: Вот золотые слова!

АВ: … я контролирую, чтобы вовремя и правильно вдохнуть. Короче говоря, постоянная учеба идет. И еще я вспомнил вкус общения с людьми, когда к тебе подходят с совершенно неожиданными вопросами. А для меня как для литератора это еще и шикарный материал.

ЮТ: Мне очень нравятся эти твои заметки на фейсбуке. Мне кажется, что их вот прямо в таком виде издавать можно.

АВ: Спасибо. Я работаю над этим.

ЮТ: Мне кажется, их можно издать и в качестве подарка раздать акционерам проекта… Шикарный материал.

АВ: Хорошая идея, обсудим. Короче говоря, этот год в метро был для меня эдаким музыкальным университетом, когда я переосмыслил все – как я играю, пою, как общаюсь с публикой. И я понял такую важную вещь: как мало мы играем, на самом

деле. Играть нужно много! Каждый день, минимум два часа и желательно на публике.

ЮТ: Согласна – сольники или фестивали раз в месяц погоды не делают. Ты выходишь на сцену как несмазанный механический аппарат.

АВ: Да. Совершенно верно. Ты не в тонусе, не знаешь, что делать. Надо вспоминать, что это такое – контакт с публикой. Аккорды знаешь и слова помнишь, а самое главное забываешь.

ЮТ: Да, именно так. Перейдем к следующему вопросу – про Акустическую Ассоциацию – как это все начиналось? Почему именно с этими людьми ты был готов играть сборники? Какое значение это все имеет для тебя?

АВ: Зародилось наша Ассоциация в 2012 году и как многое моей жизни случайно. Мы тогда, в сентябре, отыграли концерт на двоих с Мариной Барешенковой, в приснопамятном Дулине (Dooline House). Концерт был довольно удачный, после концерта возникло ощущение, что и дальше надо бы что-то подобное делать. Сама собой возникла мысль о тусовке, в которой было бы приятно находиться. И я подумал – а кого бы я хотел пригласить для участия в этой самой тусовке? Вспомнил Сашу Репьева, с которым мы познакомились на Шагале. Он меня поразил своей скромностью. Он прикидывался, конечно, паинькой, как потом выяснилосьJ Но мне как-то сразу понравились его песни, умные беседы с ним. И еще он показался мне почему-то невостребованным, хотя он был востребован намного больше, чем я сам. Как, опять же, выяснилось уже потом… А потом я еще подумал и вспомнил про Диму Легута. Это хороший музыкант, необычная для нашего русского поля ягода, и человек в общении тоже интересный. И как творческая личность тоже не слишком востребован. И еще к нам присоединился Сергей Гурьев – культовый рокер и рок-журналист, фронтмен группы «Чистая Любовь». В свое время он входил в редколлегию культового подпольного журнала «Урлайт», а потом издавал не менее культовый рок-журнал «Контркультура». Он очень разносторонняя личность – организатор рок-фестиваля Подольск-87, продюсировал многих известных музыкантов, еще и писатель, автор очень интересной книги о Петре Мамонове и группе «Звуки Му». В общем, собрались в таком составе, устроили первый концерт, который был очень успешным, мы даже денежку какую-то заработали. Все загорелись, решили придумать название. Название придумал я, не стану скрывать.

ЮТ: Прекрасное название!

АВ: Я тоже так считаюJ Хотя, строго говоря, оно не соответствует действительности – мы все давно уже не акустики. Марина играет на клавишных, у меня группа, у

Саши Репьева группа. Но какой-то шарм в названии есть. Пожалуй, имеется ввиду некое слышимое и слушаемое пространство, а не техническая сторона вопроса.

ЮТ: И как идут дела у Акустической Ассоциации?

АВ: С переменным успехом. Мы все лентяи, конечно. Все хотим просто прийти и сыграть, не хотим заниматься продвижением.

ЮТ: А в чем проблема? Заведите аккаунт «АкАссо» в соцсетях и приглашайте гостей…

АВ: Аккаунты АкАссо есть и на фб, и на вк. Проблема в том, все музыканты и чистые гении, никто не хочет этим заниматься. Включая меня самого, хотя кое-что я в этом плане делаю, конечно, и постоянно. Сейчас меня больше интересует «Воскресный Клуб», честно говоря. Но я не планирую оставлять нашу Ассоциацию, хочу, чтобы мы продолжали собираться время от времени.

ЮТ: Расскажи о музыкантах своей группы – кто они?

АВ: Одного посоветовала мне ты – это Сергей Майбуров, басист. Это довольно давняя истории – мы познакомились в 2012 году, записали один трек в студии и как бы все. А потом, в 2015 на каком-то концерте в Археологии, куда я пришел в качестве слушателя, я предложил ему поиграть плотно. И мы начали вдвоем играть, ритм-гитара и контрабас. Потом на кахон пришел Гоша Чернов, который поиграл годик, и мы разошлись. Потом появился Сергей Рудык, его привел Майбуров, а потом я пригласил Сергея Михайловича Ляпцева, великолепного соло-гитариста. Все музыканты очень хорошие, на самом деле. И в таком составе мы играем больше года – концерты, фестивали «Быть Добру», «Музыка лета», Платформа.

ЮТ: А вас волнует вопрос актуальности вашей музыки?

АВ: По форме или по сути?

ЮТ: И по форме, и по сути. Поясню – мы все на чем-то воспитывались, какие-то музыкальные миры в себя впитали, это неизбежно. Я думаю, что песенная культура вообще вещь поколенческая, сильно зависимая от восприятия современников. И если ты выпал из своего поколения, тебе очень сложно стать близким людям, например, более младшего возраста, с другим мышлением и восприятием. Бывают, конечно, исключения, но в основном это так. Ты это осознаешь? Пытаешься с окружающей действительностью взаимодействовать? Или это для тебя не принципиальный вопрос, и ты пишешь как пишется?

АВ: Принципиальный вопрос. Я, конечно же, хочу быть услышанным не только людьми своего возраста. Что есть актуальное звучание сегодня? Рэп.. хип-хоп…

ЮТ: Музыкальный стиль может быть любым, а вот - язык… Какие-то символы, связки, крючки, которые дают ориентиры слушателю. Это может быть сленг или просто новый способ мышления и разговора с людьми.

АВ: Конечно, я над этим работаю. И стараюсь видоизменять некоторые песни – если они по теме могут оказаться близки современному слушателю. Например, я написал недавно песню, и первая строчка была первоначально «Девушка в поисках любви». Банальная строчка, она и по ритмике не ложилась на мелодию. А потом я понял, а зачем слово «любви»? Оно лишнее сейчас уже. «Девушка в поиске» - этим все сказано. Как статус вконтакте «в активном поиске». И песня пошла, сложилась. Дальше по тексту пошли, наоборот, архаизмы, но это уже неважно, начинает плестись сама собой вязь слов, образов, где можно смело мешать неологизмы, архаизмы, потому что есть первый высокоэнергетичный посыл. Причем сама по себе песня получилась напевная, и совсем не современная по ритмике, но заинтересная для слушателя. И я в этом уже убедился, несколько раз исполнив песню на публике, в метро. В этом прелесть исполнения песен на улице, в метро. Написана песня – выходишь и поешь, и видишь, как люди останавливаются и слушают изумленно, не понимая, что происходит, чуть ли не открыв рот. Или равнодушно идут мимо. Так что – да, конечно, над актуальностью надо работать. Надо экспериментировать, надо ошибаться. Лучше ошибиться, чем не сделать того, что хочется сделать. Другое дело, что чувство меры тоже важно соблюдать. Чтобы вещь художественная не превратилась в вульгарную, на потребу неизвестно кому. Это тонкая грань, которую легко перейти. Но, повторюсь, - лучше рискнуть и попробовать перейти границы, чем не рисковать и оставаться в зоне своего художнического комфорта.

ЮТ: Всецело разделяю этот подход. А скажи, ведь у тебя же есть семья, ребенок…

АВ: Двое…

ЮТ: Они взрослые уже?

АВ: Большие. Я взрослый дядька.

ЮТ: Как твоя семья относится к твоему занятию музыкой?

АВ: По-разному, но в целом не возражают. Иногда даже гордятся, когда что-то хорошее происходит.

ЮТ: А семье интересно то, что ты слушаешь и поешь?

АВ: Старшей дочери скорее не интересно, она любит западную музыку. У младшей более разнообразные вкусы, она слушает разную музыку, включая русский рок и даже папу иногда слушаетJ Жена любит слушать мои песни, БГ, кое-что из западного рока.

ЮТ: То есть нет такого отношения в семье – мол, работать иди и все такое?

АВ: Мне очень повезло, такого нет. На самом деле, я человек достаточно ответственный. Я очень много и долго работал. Позволил себе уйти в свободное плавание только в 2015 году. До этого у меня, конечно, случались эксцессы, когда я оставался безработным на год – полтора, но я всегда помнил, что надо возвращаться в привычную колею, пахать дальше, ставить детей на ноги. А сейчас я могу в нее не возвращаться.

ЮТ: Краудфандинг на выпуск альбома – как ты решился на это? Кто помог? На какой стадии сейчас этот проект?

АВ: Коля Подорольский предложил. Этот человек помогает музыкантам, чье творчество он находит интересным, выполнить много разных действий, чтобы осуществить процесс записи, запустить сбор средств на краудфандинговой платформе и довести процесс до логического завершения – выпуска тиража альбома и проведения концерта-презентации в правильном месте, на правильных условиях. Коля и сам музыкант, у него есть своя группа, прекрасно записанный альбом, поэтому всю механику музыкального дела он понимает до тонкостей. Проект краудфандинга на планетеру стартовал 31 марта. Я считаю, довольно успешно - на сегодня у нас целых десять акционеров.

ЮТ: Сложное дело – запись альбома?

АВ: Сложное. Намного сложнее, чем я предполагал. Регулярно собираться в студии, прописывать партию за партией… С трудом получается собирать ребят, но я отношусь с пониманием – семьи, малые детки. У басиста трое сыновей, у перкуссиониста трое, у соло-гитариста четверо. И несмотря на все сложности, мы собираемся, записываем. Краудфандинг – дело хорошее, я считаю. Помимо основного назначения – сбор денег на альбом, это еще и возможность заявить группе о своем существовании. Деньги собирать не стыдно, потому что не в себе в карман, а на музыку, по сути. Хотя, и себе в карман – в этом тоже нет ничего плохого и стыдного для профессионального музыканта, потому что всем нужно есть… Струны новые покупать.. Гитары… Ботинки…J

ЮТ: Вопрос только в том, а есть ли у тебя слушатель, которому нужна твоя музыка и который готов за это заплатить, чтобы твоя музыка у него была?

АВ: Вот это мы и выясним! Всегда есть на этот счет и надежды, и сомнения… Но участие в проекте #музыкавметро меня настраивает на оптимистический лад, потому что очень часто люди подходят, благодарят. В какой-то момент я завел книжку отзывов, и в ней много теплых записей, в чих числе есть развернутые – читаешь и думаешь, а это действительно мне написано? Жалею, что не сразу завел такую книжку. Так или иначе, такая поддержка воодушевляет на новые подвигиJ

ЮТ: На самом деле мы часто задаемся вопросами - кому и зачем это нужно. А сами при этом находимся в своеобразном вакууме, не соприкасаемся с внешним миром и не видим, не знаем ничего. При этом нет ли у тебя ощущения, что нынешняя непростая ситуация с музыкой вызвана тем, что не столько каналы внешнего доступа к публике перекрыты, сколько сами люди у себя в голове «перекрыли» эти каналы и попросту ничего не воспринимают. Мы не знаем, нужна наша музыка кому-то или нет.

АВ: Я уверен, что нужна - и твое творчество, и мое, и Коли Подорольского, и всех нас, всего нашего андеграунда. Очень много хороши исполнителей, чья музыка будет востребована. Может быть, это будут не стадионы, потому что мы в большинстве своем нишевые музыканты… Но эти ниши вполне рентабельны.

ЮТ: Время стадионов для нашей музыки, допустим, прошло, но даже если говорить о нишевости - для многих проблема даже собрать даже пятьдесят человек на свой концерт. Для этого нужно прилагать огромные усилия.

АВ: Да, иметь стабильную аудиторию, приходящую на каждый концерт, - это проблема. Причем на каждый концерт должны приходить разные люди.

ЮТ: У меня, например, есть три – пять человек, приходящие регулярно, и это максимум…

АВ: Таких и не может быть много...

ЮТ: Да, это отдельная задача – собрать свою аудиторию. И любому музыканту можно пожелать, чтобы его аудитория стала достаточно велика для того, чтобы быть способной материально поддерживать музыканта, помогать реализации его проектов. Уже одно это означает, что музыкант состоялся здесь и сейчас.

АВ: Сегодня надо постоянно выпускать новую музыку, причем в качественной записи. Мы живем во времена, когда слушателю нужна только качественная

студийная запись. Я, например, давно уже перестал выкладывать в соцсетях новые песни, записанные на домашнем компьютере, под гитарку. Был у меня такой период – хотелось скорее поделиться свеженаписанной песней, ведь там «ТАКИЕ СЛОВА, ТАКАЯ МУЗЫКА!» – думал я. Результат - два-три лайка. И не потому что песня плохая, а потому что не хочет современный слушатель песен под гитарку, ему уже нужен хороший звук. И в этом плане, кстати говоря, слушатель вырос.

ЮТ: Вырос он по понятным причинам – сегодня предложение музыки настолько превышает спрос, что возникает конкуренция. И слушать будут того, кто записан лучше. А вот вырос ли слушатель в умении слушать то, что за звуком – это вопрос, конечно. У меня нет ответа на этот вопрос, но я верю в то, что слушателя можно воспитать, если этим заниматься систематически и целенаправленно…

АВ: Надо помнить о том еще, что слушатель нам ничем не обязан. У него по жизни свои проблемы, беды, горести. Нам порой кажется, что мы должны раскрыть ему тайны мира – что мы отчасти и делаем в текстах, в музыке – и будем продолжать делать, но на самом деле людям надо в первую очередь дарить радость. Это не означает, что нам нужно танцевать гопака, если нас попросят, или исполнять гоп со смыком. Я даже свою любимую группу «Воскресение» не играю и не пою, не хочу этого делать. Хочешь услышать полюбившуюся тебе общеизвестную музыку – слушай записи, ходи на концерты, никто лучше автора не споет. Своими песнями можно и нужно радовать. Даже знаешь какая штука интересная мне открылась – самую минорную, самую тяжелую по смыслам свою песню можно сыграть и спеть так, что человеку станет хорошо. Просто ты должен поделиться своей жизненной, или как сейчас говорят – позитивной энергией. И тогда слушатель воспринимает в первую очередь позитивную волну. И только потом до него дойдет смысл слов и произойдет отскок в правильную сторону, до него дойдут те самые правильные смыслы, заложенные тобой в песню. Но первая подача, энергия голоса должна быть позитивной. Делиться своей позитивной энергией, даже если вещь грустная, - это тоже искусство, я бы даже сказал – одна из составляющих исполнительского ремесла.

ЮТ: Да, наверное, это критерий успешности концерта - когда есть внутреннее ощущение, что ты выложился, и по людям это видно…

АВ: Да! И человеку хочется подойти к тебе, пожать руку, дотронуться до тебя. Для него вдруг становится важно подойти к тебе и прикоснуться, убедиться, что ты – настоящий или настоящая. Или девчоночка молоденькая какая-нибудь подходит, протягивает ручку, чтобы дружески пожать твою ладонь, - это все дает офигительные ощущения. Как тут не вспомнить рок-н-ролльщиков 60х-70х, которые любили падать на руки толпы и кататься. Вроде бы – безумие, но я его понимаю, потому что, ког

я огромная энергия, отдача, иначе чуда не случится, контакта с публикой не будет. И вот он отдал эту энергию, а потом ему ее надо вернуть. И вот Игги Поп покатается на руках поклонников, вернет энергию и снова на сцене ее отдает обратно в зал. Дело, которым мы занимаемся, музыка – это своего рода алхимия, обмен энергиями